Андрей Тарковский. Жена застала его в постели с любовницей и… поверила всем cказкам!

Ирма капризно протянула: — Давай без регистрации! Не хочу замуж! — Ну хватит. — Андрей взял 19-летнюю упрямицу за руку и потянул за собой. — Вон загс! Пошли. Сейчас все устрою! — Ой, только я фамилию оставлю свою! — Двойную, — пошел на уступки 25-летний парень. — Станешь Рауш-Тарковской. До встречи с поволжской немкой у него была куча романов, но ни разу не возникало желания отвести кого-либо под венец. А осенью 1954 года Андрей увидел Ирму. Оба начали учиться на режиссерском отделении ВГИКа. Изящную красавицу моментально «взяла в плен» толпа поклонников. — На Рауш для актерских этюдов была очередь, — вспоминал 88-летний режиссер Александр Гордон. — Андрей терпеливо ждал, когда Ирма начнет репетицию и у него. Влюблен был безумно! Импозантный москвич тоже произвел впечатление на девушку из Самары. Особенно глаза. — Светло-карие, почти желтые, с зелеными искорками, — живописует Ирма Яковлевна. Но отталкивали напористость и разное мироощущение. — Тарковский восхищался, как была снята сцена изнасилования и убийства девушки в «Девичьем источнике». А мне нравился хор гномиков в «Белоснежке». Андрей пугал меня своей вечной тоской и страданиями напоказ! Сплошная достоевщина! — признается Рауш-Тарковская. Она позволяла себя провожать и целовать в щечку. Но «да» не говорила. — Андрей извелся, — продолжал Гордон. — Страдал, метался. Как бездомный пес юлил вокруг: а может, пригреет? Похудел, глаза запали, стал дерганый, взъерошенный. Забрало парня сильно. Ирма смеялась. А он мучился! Возмутились даже преподаватели. И вопрос «нездоровых отношений» студентов... вынесли на обсуждение всего курса. Красотку это проняло, и с собрания влюбленные ушли, держась за руки. А через год, весной 1957-го, расписались. — После занятий шли по улице, — улыбается Ирма Рауш-Тарковская. — Андрей указал на вывеску «Загс Замоскворецкого района». Ну и уломал меня. Уговорил сотрудницу нас расписать: «Ну какое заявление? Я ее и так еле притащил!» Жить было негде. Андрей обитал с сестрой Мариной у мамы дома, Ирма — в общежитии.

Осенью 1962-го режиссер получил «Золотого льва» Венецианского кинофестиваля за фильм «Иваново детство». За три месяца до этого у пары родился сын Арсений. В итоге семье дали двушку.

Жизнь была счастливая. Страстная любовь, обожаемое дело, поездки на международные фестивали, талантливые друзья, часто приходившие в гости, творческие вечеринки. — Любовь брата к Ирме напоминала «бросание в колодец», — злится Марина Тарковская. — А та лишь позволяла себя любить. Эта женщина только на себе замкнута, была равнодушна. А Андрей пылал! Что не мешало ему... изменять. На съемках «Иванова детства» режиссер закрутил роман с 20-летней Валентиной Малявиной. И эти отношения длились почти три года. Ирма знала об изменах мужа. Но на предложения уйти Тарковский хватал жену в охапку и кричал, что безумно любит, а «это все так, для творческого куража».

Осенью 64-го мастер начал съемки «Андрея Рублева». И Ирма получила роль Дурочки. Работали год: в Суздале, Владимире, Пскове. Актриса приезжала лишь на свои сцены. — Зря оставляешь мужа, — как-то сказала директор картины Тамара Огородникова. — Охотниц немало. Но блондинка отмахнулась. А Тарковский поддался ухаживаниям своей помощницы Ларисы Кизиловой, она на год была младше и окружила режиссера заботой: кормила, обстирывала, обглаживала и бесконечно пела дифирамбы.

Как-то Ирма приехала, зашла в номер мужа, а там соперница потчует его с ложечки борщиком. Но Рауш-Тарковская... не обратила на это внимания. Мол, ну подумаешь, человек старается на посту помощника режиссера.

А в другой раз, в ноябре 65-го, случилось и вовсе из ряда вон выходящее событие. Жена застала Андрея Тарковского в постели с любовницей и... поверила всем сказкам! — Лара массаж мне делает, — выдал изменник. — А разделись, потому что чувствуешь, как топят?! Жарища! Неужели актриса была настолько глупа? — Да я поверить не могла, что Лариса мне соперница! — объясняет Рауш-Тарковская. — Ведь Андрей тяготел к дамам в стиле картин Боттичелли. А еще к ярким сочным красоткам. И чтобы обязательно была тайна! Вот Малявина — точеная фигура, иконописное лицо, глаза — бездонный омут. И в душе — надрыв. А Кизилова всем этим похвастаться не могла. И супруга расслабилась. И это была невероятная глупость Ирмы Рауш-Тарковской. Ибо мужа эта «простая тетка» и увела. В начале 68-го года, вернувшись из Дома творчества «Репино» под Ленинградом, режиссер поставил жену перед фактом: — Лариса стала необходима мне как воздух. И ушел. Однако развод оформлять не спешил. Попросил об этом лишь весной 1970-го, когда Кизилова была уже на шестом месяце беременности. Когда супругов развели, Ирма села в такси и горько зарыдала. Поняла, что никогда не сможет разлюбить своего «зеленоглазого гения»...