– Я тогда был нарасхват. Много работы, – вспоминал Вячеслав Григорьевич. – Жили мы в крошечной «двушке» на Тверской. Когда родилась Катя, ей отвели маленькую комнату, пианино поставили в большую. Но все равно все слышно, и то мне ребенок мешает, то я ему. Получилось так, что показалось проще уехать к маме и музицировать там, сколько нужно. Жене звонил каждое утро: «Как Катя? Что привезти?» Если что-то требовалось, срывался и ехал. Ира, слава богу, меня понимала. Ну, допонимались мы до того, что я к такой свободной жизни привык. Катька росла, моя помощь выражалась уже не в том, чтобы пообниматься, а купить что надо, устроить в хороший садик, школу. Честно говоря, отцовства в полной мере я не прочувствовал. Ночами у колыбели не дежурил, пеленки не стирал, нос не вытирал. Это моя большая ошибка.
– Когда Слава уехал к маме, появилась трещина в отношениях, – продолжает 74-летняя Добрынина. – Со временем она стала шире. И в какой-то момент мы поняли, что можем друг без друга. Ну и развелись. Но остались родственниками, близкими людьми.
Это случилось в 1985-м. А новая семья у 38-летнего Вячеслава появилась… годом раньше.
– Вторую жену тоже зовут Ира, – рассказывал певец и композитор. – Познакомились в компании. Женщина была замужем и я немного расстроился: это же сложно, и вообще – надо ли? В тот вечер успели потанцевать, побыть в объятиях друг друга, и Ира запала мне в голову. Раздобыв рабочий телефон, позвонил. Напомнил о себе.