#Алла Пугачева #Вячеслав Зайцев
Легендарный модельер Зайцев: «Пугачева стеснялась своего тела. И я придумал балахон! А после еще и любовников ее одевал»
Пьер Карден был в восторге от работ русского дизайнера и дал ему прозвище Красный Диор.
Гений моды! Дома Славы Зайцева могли бы быть по всему миру! Но…
Это моя самая большая трагедия! – вздыхал 85-летний мастер. – К сожалению, мне очень не повезло. Люди не понимали мой огромный потенциал, дарованный Богом свыше. Поэтому не дали мне построить карьеру за пределами СССР. Не выпускали из страны. Думали, что я убегу.
Да, из-за советской власти покорить мир Вячеслав Михайлович не сумел. Но на родине все же стал модельером номер один и одевал самых известных людей Союза.
«Руководство было в шоке»
Конечно, я ждал признания. Первый успех пришел в 1963 году, когда я трудился на фабрике спецодежды. Мне было 25 лет, – хвастался художник. – Дали первое серьезное задание – создать коллекцию для рабочих завода. Мне всегда нравились народные мотивы, и я сделал стеганые телогрейки из цветного ситца. Руководство было в шоке. Меня затравили. Но нет худа без добра. На приемном совете оказался французский журналист, который заинтересовался моей «русской экзотикой». И сделал большое интервью с фотографиями коллекции, которое опубликовал журнал «Пари Матч». После этого обо мне заговорили в Европе.
А в 1965 году в Москву приехал 43-летний Карден. Французский кутюрье сам разыскал Зайцева, чтобы познакомиться, и посмотрел его работы. Пьер Карден был в восторге от работ русского дизайнера и дал ему прозвище Красный Диор. В честь легендарного Кристиана Диора, умершего от сердечного приступа в 52 года в 1957 году.
После такого признания Славу заметили на родине и назначили на должность художественного руководителя экспериментально-технического цеха Общесоюзного Дома моделей одежды на Кузнецком Мосту в Москве. К советскому кутюрье выстроилась очередь из артистов и жен высокопоставленных коммунистов. Все хотели носить наряды от Красного Диора!
«Люди привыкли, что им все должны»
Одевать сильных мира сего и их семьи – сплошная морока, – жаловался мастер. – Люди привыкли, что им все должны. Работал, например, с дочкой и внучкой Леонида Ильича Брежнева. И ничего хорошего не могу сказать. В Дом моды приходили то 50-летняя Галина, то 28-летняя Виктория и все, что им нравилось, просто забирали. Но никогда не платили. Видимо, денег не было.
Если бы не Вячеслав Михайлович, то и визитной карточки Аллы Пугачевой не было бы.
– Это Зайцев придумал для меня балахон, – подтверждает Примадонна. – Я попросила сделать наряд, который не будет стеснять меня на сцене. Человек смог это реализовать!
– Пугачева стеснялась своего тела. И я придумал балахон! – вспоминал народный художник России. – Аллочка не хотела носить облегающее. Я предложил свободное платье, оно понравилось, показалось комфортным. И певица долгое время выступала в таком имидже. А после еще и любовников ее одевал. В 1984 году с 29-летним Кузьминым приезжала. Алле самой тогда было 35. Я, когда Володю увидел, удивился: маленький такой ростом, как комарик. Но пошил ему костюм. А когда Пугачевой было 42, в 1991-м, она приходила ко мне с 30-летним Сергеем Челобановым. Я ему сделал яркую цветастую рубашку.
Творил Зайцев и для четвертого мужа Примадонны.
Я ему сшил белое пальто и костюм! Его Филипп считал счастливым, – утверждал кутюрье.
«Уже прыть и наглость исчезли»
Особо гордился Зайцев работой для венчания 60-летнего Николая Караченцова и 56-летней Людмилы Поргиной в 2005 году.
Когда меня попросили сделать костюмы для церемонии, я был очень тронут, – не скрывал Красный Диор. – Получилось очень красиво.
Платья от звезды носит жена Шурика – киноактриса Зинаида Тимофеева – в культовом фильме 70-х «Иван Васильевич меняет профессию».
Моя героиня – модница. Было сразу решено, что платья будет шить Зайцев. Он тогда был модельер номер один! – говорит 78-летняя Наталья Селезнева. – А после я и сама у Славы вещи заказывала.
Для советского человека этот взгляд на моду был революционным. Вокруг же все было серое, одинаковое, а тут яркие краски. Ими Вячеслав Михайлович мог раскрасить весь мир.
Но меня впервые выпустили из страны только в 1986-м, – сообщал кутюрье. – Мне было 48. Уже прыть и наглость исчезли. И силы не те! Если бы раньше смог вырваться, то дома моды Славы Зайцева были бы по всему миру! Очень жаль, что не получилось…