Олег Стриженов. Голуби, спорт, вечные драки и кино – вот мое довоенное детство!

– У меня было как бы два воспитания, – делился народный артист СССР. – Благородное домашнее и уличное босяцкое. Со своим кодексом чести.

Олег родился в Благовещенске, где служил отец – 30-летний красный командир Александр Стриженов. Его жена-ровесница Ксения вела домашнее хозяйство. В первом браке она родила в 1919-м сына Борю. А второму мужу подарила еще двух: в 1925-м – Глеба, а через четыре года – Олега.

– Благовещенск не помню. Мы оттуда уехали, когда я только вышел из грудного возраста. Зато Тифлис 1933 года до сих пор перед глазами стоит! – ностальгировала знаменитость. – Пыльный базар, ослики, всюду нищие и много фруктов. А еще фуникулер, который поднимал нас на гору Святого Давида. И то, как братья салютовали из оловянных пугачей, которые купил отец.

Но из грузинской столицы тоже пришлось уехать по долгу службы.

– Нас увозил на вокзал открытый зеленый «Форд», – продолжал Олег Стриженов (†95). – Следом бежала дворняга, которая к нам привязалась. Я долго плакал из-за разлуки с собакой. Но ничего поделать не мог. В семье военного даже мебель с места на место не перевозили. Брали лишь самое необходимое.

Теперь обосновались на окраине Харькова. Здесь Олег много времени проводил на армейских конюшнях. И в пять лет уже уверенно скакал на лошади!
А в 1935 году семья окончательно перебралась в Москву.

– Поселили нас на улице Коровий Вал, застроенной двухэтажными жилыми домами и опять-таки конюшнями, – вспоминал Олег Стриженов. – Здесь витал дореволюционный купеческий дух. Это был район голубятен, в переулках паслись гужевые лошади, привольно себя чувствовали куры и свиньи. И вот я в первый раз выхожу из дома во двор. В белых носочках, сандаликах, береточке, матросочке. Настоящий маменькин сынок из буржуйской семьи! Местные сразу решили, как тогда говорили, «подкинуть пачек гнилому интеллигенту». Да только накинулись на закаленного спартанским военным воспитанием паренька. Я уже знал, что, если на тебя идет группа, бей первым – и сразу – главного. Удалось сбить его с ног – и другие затихли. Сразу зауважали «барчука» в матроске! Разревелся я только дома от злости: «Купите мне косоворотку и ходить я теперь буду только босиком!» Голуби, спорт, вечные драки и кино – вот мое довоенное детство!

Учеба при этом не страдала.

– Не дай боже принести из школы оценку «посредственно» (потом ее переименуют в «удовлетворительно». – Прим. ред.)! – усмехалась звезда. – Даже за «хорошо» – обида! И не потому, что из меня хотели сделать примерного отличника. Из детей выбивалась лень! Мы подметали, бегали в магазин и по другим поручениям. А учился я сам охотно. Особенно нравились литература и география. Любил делать по физике и геометрии цветные чертежи. Вот только не всегда хватало усидчивости. Вечно куда-то бежал, не упускал случая повеселиться и поозорничать.

И даже во время Великой Отечественной сын офицера не унывал. Хотя остался вдвоем с матерью. На фронт ушли и 42-летний Александр Стриженов, и 22-летний Боря, окончивший летное училище в Саратове. А Глеб, которому было всего 16, прибавил себе два года и попал в морскую пехоту. Позже он тоже стал известным артистом, получив театральное образование одновременно с младшим братом. Единственным в семье, кто не вернулся с фронта, оказался Борис.

– Конечно, это были трудные годы, – вхдыхал Олег Александрович. – Усталость, недоедание, холод в домах. Люди получали похоронки. Ночами простаивали в очередях, чтобы отоварить продуктовые карточки. Но не покидало ожидание чего-то хорошего. Озверевших не было. А если бы и попались, народ таких бы быстро приструнил. Общее горе сплачивало. Все становились внимательнее, добрее и приветливее друг к другу.

В 1944 году 14-летний Олег устроился учеником механика в Научно-исследовательский кинофотоинститут. За что потом даже получил медаль «За доблестный и самоотверженный труд в период Великой Оте-
чественной войны». 45-летняя Ксения Стриженова в то время работала в библиотеке имени Владимира Ленина.

– Я как рабочий получал больше продуктов по карточкам, чем мама, – отмечал актер. – Но когда в августе 1945 года мне исполнилось 16 лет, пришлось с хранилищем киноискусства расстаться и идти на трудфронт, как всякий совершеннолетний гражданин страны. Строил Павелецкий вокзал и прокладывал железную дорогу для пригородных электричек.

А летом 1946-го поступил в Московское театральное художественно-техническое училище на… художника-бутафора.

– Но скоро понял, что профессия артиста больше соответствует моему характеру, – улыбалась знаменитость. – Я подвижный. Хотелось больше появляться на людях и играть.

Поэтому в 1949-м 20-летний парень подал документы на актерский факультет Щукинского училища. Был зачислен. И через четыре года благополучно выпустился, чтобы почти сразу вкусить всесоюзной славы.