Людмила Зайцева. Мама ругалась: «Ну, какая из тебя актриса? Ноги большие, уши как лопухи, лицо конопатое!»
Но девушка не сдалась. И с четвертого раза поступила-таки в театральный вуз
Пятиклассница Люда Зайцева (11) стояла у окна столовой и, глотая слюни, смотрела, как пролетарии уплетают «диковинные блюда». Больше всего хотелось котлету с подливой. Ни то, ни другое девочка не пробовала, но была уверена, что это очень вкусно! Она закрыла глаза и сказала сама себе:
«Вот стану актрисой, заработаю денег и наемся котлет до отвала! С подливкой!»
И это желание сбылось.
Люда родилась на на хуторе Восточный Краснодарского края в 1946 году.
– В паспорте написано в июле, а на самом деле в ноябре, – говорит Зайцева (77). – Мама потеряла мою метрику, а когда выдали новую, сделали ошибку.
Ольга Ильинична родила поздно, в 39 лет, и в гражданском браке. Дочке не было и двух месяцев, когда ее папа влюбился в другую и ушел.
– На ней и женился, там родился сын Валера, – делится звезда. – Причем жили они на нашей улице. Но никакого интереса отец ко мне не проявлял. Я к нему тоже. Мама про папу худого слова не говорила, да и вообще про их отношения не рассказывала. Отец умер от последствий ранения, когда я уже жила в Москве. После его похорон меня разыскал брат Валера. И мы стали дружить.
Ольга Зайцева много и тяжело работала в колхозе. Но жили бедно.
– Платили-то трудоднями! – объясняет звезда. – До 1996 года люди работали не за деньги, а за палочки в ведомости! А до 1974-го не давали паспорта! Да и потом запрещали брать в городах крестьян на работу! Спасались хозяйством и огородами с садами. Дети с малых лет помогали. Уйдет мать утром, даст кучу работы, а я возьму и убегу с подругами. За что потом огребаю лозой по голым ногам – ох, больно было! Зато если делала все, что велели, получала 10 копеек на кино. И там меня ждала совсем другая жизнь: красивая, сказочная! Вот и мечтала стать актрисой.
Мать таскала из колхоза молоко, овощи и фрукты.
– А как по-другому? – грустно усмехается Людмила Васильевна. – Жить-то хотелось! Воровали все колхозники! А в выходные ехали на Сенной рынок в Краснодар продавать краденое! Если брали с собой, то был праздник! Потому что я ела мороженое, покупала открытки с фотографиями артистов, а мама – разные вкусности: вяленую рыбу, полукопченую колбасу, белый хлеб и леденцы. А иногда обувь и отрезы нам на платья!
Люда окончила четыре класса, когда мама вышла замуж.
– Я Пантелеймона Максимовича звала батей, – продолжает знаменитость.
В городе Усть-Лабинск у мужчины была половина каменного дома. И супруг стал уговаривать Ольгу Зайцеву переехать. Ей было жаль хозяйства и новой построенной колхозом избы. Но хотелось дать дочке образование. На хуторе школа была лишь до четвертого класса, а в соседней станице – до седьмого. И женщина согласилась на переезд.
Ольга Ильинична была уже на пенсии, Пантелеймон Максимович устроился в церковь сторожем и звонарем. Получали оба копейки. Правда, сдавали углы в своем доме, но денег все равно было в обрез.
– Я слово «котлета» узнала лишь в пятом классе, зайдя однажды в столовую воды попить, – признается народная артистка РСФСР. – Мы-то питались скудно: щи, каша, картошка, солености. Сметана, масло, колбаса – по праздникам. Обновок почти не было, а если что-то и покупали, то самое дешевое. Например, мужские ботинки в комиссионке. Зато в выходные я ходила в кино!
Но маме о мечте стать актрисой не говорила. Та строгая была. Чуть не по ее, хлестала лозой – могла и до рубцов! Стоило прийти с танцев на 10 минут позднее, как Ольга Ильинична прямо при ухажере начинала дочь лупить:
– Я тебе что говорила?! Во сколько быть дома?! В подоле нам хочешь принести?!
После восьмого класса Люда перевелась в вечернюю школу и пошла «вкалывать». Весной, летом и осенью в колхозе на элеваторе. Зимой по ночам – на сахарном заводе, а днем – в военкомате, выписывала военные билеты. Половину заработка отдавала родителям, другую откладывала «на Москву». Поэтому перестала скрывать, что хочет поступить в театральный вуз.
– Мама ругалась: «Ну, какая из тебя актриса? Ноги большие, уши как лопухи, лицо конопатое!» – вздыхает Людмила Зайцева. – Хлопала по спине: «А уж какая сутулая!» Считала, что артистками становятся только красавицы с изящными фигурками. Уговаривала пойти на учительницу или бухгалтера. Говорила: «Не дури!» Но я продолжала посещать театральную студию и танцевальный кружок. Верила, что у меня все получится.
Весной 1963 года Люда Зайцева (16) рванула в столицу и подала документы в Школу-студию МХАТ. И срезалась!
– Господи! Как я рыдала! – восклицает звезда. – Никогда не забуду это отчаяние! Москва меня раздавила! Я почувствовала себя убогой провинциалкой! Поняла, что мне не хватает знаний, уверенности в себе, шарма…
Но на следующий год опять поехала поступать. И снова провалилась.
– Но не стала возвращаться в Усть-Лабинск, а уехала в Таганрог на стройку помощницей штукатура, – сообщает актриса. – Очень тяжело было! У меня ничего не получалось! Я там сбросила 10 килограммов, застудила голос, а в зеркало смотреться не могла: не лицо, а грубая обветренная маска, не волосы, а пакли, все руки покрылись цыпками.
Следующей весной была новая попытка. И опять безрезультатная!
Но девушка не сдалась. И с четвертого раза поступила-таки в театральный вуз!
– После третьего провала я узнала об актерской бирже, – поясняет любимица публики. – Пошла туда без всякой надежды. Но меня взяли в Рязанский ТЮЗ в массовку! Там нами занимались: преподавали сценическую речь, вокал, танцы, пантомиму. Поэтому весной 66-го я уже ехала в Москву вся из себя уверенная и деловая. И ведь получилось! Прошла и в Школу-студию МХАТ, и в Училище имени Бориса Щукина. Выбрала последнее. Сообщила маме. Она удивилась. Ведь совсем не верила в мой дар. Поверила, лишь когда увидела в роли сержанта Кирьяновой в картине «…А зори здесь тихие». Это был мой первый фильм с заметной ролью…