Приключения Джо Байдена в СССР: хорошие были времена

Уже тогда он занимался не только внутренней, но и внешней политикой. И даже неоднократно побывал в Советском Союзе.

На взлете
Первый визит Байдена в страну большевиков состоялся летом 1979 года. Молодой сенатор по европейским делам прилетел в СССР во главе делегации из семи политиков и нескольких клерков, чтобы обсудить расклад сил в Европе. Но главной его целью было заключить соглашение о сокращении стратегических вооружений в США и СССР. Дипломаты двух сверхдержав уже давненько вели переговоры на эту тему и готовили проект соглашения, вошедшего в историю под аббревиатурой ОСВ-II.

Стоит иметь в виду, что СССР тогда был на взлете. Многие — даже американские — исследователи считали, что американцы проигрывают экономическое и политическое соревнование с Москвой. Ведь Штаты еле унесли ноги после череды поражений во Вьетнаме, а СССР прочно обосновался на Кубе и в Никарагуа. К тому же Советский Союз потихоньку размещал в социалистических странах Восточной Европы новейшее ракетное ядерное вооружение. А армия в ГДР и других странах Варшавского договора стояла столь сильная, что могла в случае военной необходимости за несколько дней смести с лица земли ФРГ и Францию и вторгнуться на территорию Великобритании.

Мир как цель жизни
Байден — один из активистов демократической партии — не считался другом СССР, но не входил и в стан «ястребов», вечно требовавших «задавить» красную угрозу. В 1979-м Байдену только исполнилось 36 лет. Он был худощав и говорлив, уже слегка лысел, но оставался элегантен, подвижен, улыбчив и изворотлив. В нем сразу чувствовались политический талант и искусство управлять. Делегация приземлилась в аэропорту Пулково, в Ленинграде. Город поразил Байдена широкими проспектами и роскошными дворцами. Конечно, американцев повезли к крейсеру «Аврора», который считался символом русской революции.

А город Ленина как-никак был ареной сразу трех великих революций — 1905 года, Февральской 1917-го и, конечно, Октябрьской.

Поколесив по городу, поглазев на чудесные достопримечательности, американцы надолго остановились на Пискаревском кладбище. Их интересовал мемориал, посвященный жертвам блокады. Байден возложил венок к памятнику «Родина-мать» и, стоя у захоронений блокадников, произнес прочувственную речь.

Тогда, в 1979-м, он не сомневался, что именно жертвенный подвиг советских людей принес миру победу над фашизмом.

Человечество благодарно ленинградцам за их подвиг, они ценой своей жизни спасли красивейший город. Мир, завоеванный (может быть, сохраненный) ими, должен стать целью нашей жизни, — сказал в ту минуту Байден.

Потом он побывал в Эрмитаже, в Петергофе. Увидев императорские фонтаны, весело произнес: «Если это действитель- но построено в XVIII веке — я готов стать коммунистом». Музейные коллекции имперской столицы восхитили сенатора, недурно разбиравшегося в искусстве. О визите Байдена не слишком подробно, но в теплых тонах сообщали советские СМИ —и газеты, и телевидение. Но это была туристическая часть визита. Главные события должны были развернуться в Московском Кремле. Туда и отправилась американская делегация.

Улыбка для колхозника и сенатора
Сначала переговоры с советниками, с учеными, со знатоками раскладов по военной и политической части. Потом кремлевская встреча с первыми людьми государства, с седовласыми вождями СССР, которых знал и побаивался весь мир. Принимали дипломатов из США на высоком уровне. За длинным столом американцев приветствовали Леонид Брежнев, Алексей Косыгин и Андрей Громыко. Байден уже тогда считался перспективным политиком — многие думали, что через пару десятков лет он станет президентом США. (Вот бы удивились эти люди, узнав, что своей цели Джо добился только в XXI веке.)

Брежнев встретил Байдена со товарищи традиционной радушной улыбкой. Каждому пожал руку, каждому сказал несколько приветственных слов, как будто лично знал всех американцев… Уж такая у него была манера. Так Леонид Ильич держался и в советских колхозах, и на встречах с сильными мира сего. И надо сказать, это был высокий политический класс.

«Мы не доверяем вам»
Потом все заняли место за длинным столом — и начались переговоры. Трудные. Напряженные. Американцы хотели от советской стороны уступок. Но кремлевские старцы только покачивали головами. Пробить эту стену Байден не мог, несмотря на все свое красноречие. Брежнев недолго участвовал в обсуждении: он неважно себя чувствовал и уже не выдерживал «марафонских» мероприятий. В какой-то момент Леонид Ильич откланялся, оставив вместо себя председателя Совета министров СССР — Косыгина, самого хмурого и деловитого из советских лидеров. Тот сразу сказал американцам:

Давайте исходить из того, что мы не доверяем вам, а вы не доверяете нам. Это хорошая база для объективных соглашений.

Не обманывайте обманщика
Байден стал говорить о священном стремлении к миру. Косыгин соглашался и наставительно напоминал:

Да, мы всегда стремились к миру. С Декрета о мире Ленин начинал историю нашей страны.

Потом они снова и снова говорили об оружии. Когда Косыгин привел явно заниженные сведения о советских танках, Байден попытался пошутить:

Не обманывайте обманщика, господин премьер. Я сам мастер на такие штуки.

Косыгин спокойно выслушал перевод, криво улыбнулся и ответил:

Давайте договоримся о двух условиях, сенатор. Я говорю от имени СССР. Вы говорите от имени США. Я говорю, потом вы, и больше никто. Второе. Вы молодой человек. Когда я был молодым, моя работа была столь же важной, как ваша. Она заключалась в снабжении продовольствием Ленинграда во время немецкой блокады.

Он, конечно, знал, что Байден только что побывал на Пискаревском: тирада произвела сильное впечатление. Сразу все аргументы застряли в горле американского сенатора. Он понял, что спорить с этими людьми бесполезно. И уехал из Советского Союза ни с чем.

Одиночество в Белом доме
Потом, во времена Михаила Горбачева и Бориса Ельцина, Байден еще много раз приезжал в СССР. Тогда советские партнеры были гораздо сговорчивее. Шли на все ради дружбы с американцами. И, не смущаясь, сокращали даже те виды вооружений, которые не учитывались в соглашениях. Только бы заслужить аплодисменты Запада.

Тогда Байден обзавелся в России многими друзьями. Но он понимал: это уже не та страна. И вспоминал масштаб и могущество Советского Союза. Он навсегда запомнил твердый колючий взгляд Алексея Косыгина и вышколенный дипломатический стиль застегнутого на все пуговицы Андрея Громыко. Это были сильные соперники, у которых он кое-чему научился.

И вспоминает эти уроки даже в наше время, когда с тех пор прошло больше 40 лет, а почти все главные действующие лица политического оркестра 1970-х лежат в могилах.

Кто остался? Байден да старый лис Генри Киссинджер, скончался в 100 лет 27 ноября этого года. Им уже было не с кем вспомнить боевую молодость, золотые времена холодной войны. Когда и трава была зеленее, и политика немного чище и принципиальнее, чем в наше время. И Байдену одиноко в Белом доме. Одиноко в том числе без Брежнева, Косыгина и Громыко.

Евгений АЛЕКСАНДРОВ