Человек, продавший Эйфелеву башню… дважды: знакомитесь — Виктор Люстиг

Сложно представить, что когда-то самый узнаваемый символ Парижа считался чем-то чужеродным и неуместным. Но факт остается фактом: Эйфелеву башню возвели в 1889 году как временный проект для Парижской Всемирной выставки, а после попросту руки не доходили снести или хотя бы перенести на другое место.

В 1925 году в городе снова заговорили о проблеме железной громадины: башня ветшала, и на ее содержание уходила гора денег. Собрав воедино газетные заголовки, касающиеся Эйфелевой башни, Виктор Люстиг разработал дерзкий план по ее продаже.

Сначала — фальсификация документов, чтобы превратиться в чиновника Министерства телеграфа и почты, в ведомстве которого и находилась башня. Затем — разослать приглашения пятерым крупнейшим дилерам Парижа по металлолому на встречу в одном из старейших отелей города, «Крийоне».

Знание пяти языков — помогает: как надувший Аль Капоне мошенник шерифа посадил

Эйфелева башня, по заявлению Люстига, стала обузой для города, и правительство решило от нее избавиться. Но устроить все потребуется по-тихому, чтобы избежать шумихи и негативной реакции туристов.

Наконец среди явившихся бизнесменов аферист выделил Андре Пуассона, не входившего во внутренний круг парижского делового сообщества и потому чувствовавшего себя не в своей тарелке. Ему Люстиг назначил повторную встречу тет-а-тет и «по секрету» попросил взятку для победы в тендере.

Сомневающийся до этого момента Пуассон заглотил наживку и выписал Люстигу не только чек на 250 тысяч франков, но и ту самую взятку. Виктор тут же откланялся и на следующий день уже сидел в поезде в Австрию, а поздно распознавший обман Пуассон даже не решился обратиться в полицию. Боялся, что засмеют.

Чести ради стоит заметить, что второй раз продать Эйфелеву башню Люстигу не удалось, хотя попытку он предпринял. Тогда один из предпринимателей все же пошел к правоохранителям, и аферисту пришлось спасаться бегством в США.

Сбагривание великих памятников архитектуры — дело непростое, и два раза не обстряпывается. По крайней мере в тот момент Люстигу удалось ускользнуть.

Максим Филаретов