Александр Кобозев. Мама не хотела, чтобы я снимался в кино. Говорила: «Звездная болезнь тебя погубит!»
А карьере в театре и на телевидении уже в зрелом возрасте помешали… три инфаркта!
Саша родился в Москве в 1945 году. Отец — тоже Александр — служил военным переводчиком и умер рано. Мария Кобозева была художницей и растила сына одна. Мальчик мечтал стать актером — и в 1959 году пришел в театральную студию 66-летнего народного артиста СССР Михаила Яншина. Вместе с Сашей там занимались будущие звезды, его ровесники: Никита Михалков и Женя Стеблов, а также Инна Чурикова, которая была на два года мальчиков старш-е. — К нам киношники часто приходили в поисках кандидатов на детские роли, — вспоминал Кобозев в интервью «Экспресс-газете». — Меня взяли в «Друг мой, Колька!», а Никиту, Женю и Инну — в «Я шагаю по Москве». Подростковую драму о юном возмутителе спокойствия Николае Снегиреве снимали сразу два режиссера — 27-летний Александр Митта и 26-летний Алексей Салтыков. — Своего пионера постановщики увидели в сыгранном мною... пирате! — смеялся Кобозев. — Мне нравились отрицательные роли, потому что они характерные. Я тогда носил длинные волосы. И перед съемками решил немножко привести себя в порядок. А парикмахер взяла и подстригла под бокс. Салтыков чуть в обморок не упал: «Ты что сделал?!» Привели в гримерную, где мне, как могли, завили кончики и подкрасили ресницы. Получился такой романтичный взъерошенный хулиган. За время съемок волосы отросли и к концу фильма приобрели уже нужный вид. А еще следовало быть худым. Но зимой я всегда набирал вес. Чтобы скрыть полноту, на меня надели гимнастерку с ремнем. Однако в картине можно заметить, что я то поджарый, то толстоватый. Съемки сцены отдыха пио-неров проходили в сентябре в Ялте. Детям приходилось купаться в холодной воде и изображать радость. А в результате… эпи-зод в фильм не вошел. — Идеология не позволяла, — усмехался Александр Александрович. — Поэтому подправили сюжет — и отправили нас в колхоз. Но самой сложной для Саши оказалась сцена, в которой Колька подвергает себя «испытанию смелости». — Надо было ударить мячом по мчавшейся машине и бежать через дорогу за ним. В это время ехали и случайные автомобили. На перекрестке стоял милиционер и всех предупреждал: пионер-ы фильм снимают, надо дер-жать наготове тормоза. Было страшно. Но все получилось, — гордился собой актер. Кобозев даже невольно изменил характер героя. И бунтарь Снегирев получился скорее лирическим персонажем. — Пионервожатая все время кричит, но Колька ни одного плохого поступка не совершил, — справедливо замечал Александр Александрович. — Поэтому в кадре у меня чаще всего несчастное и обиженное лицо. Все чувства я играл по-настоящему! Слезы тоже мои, естественные. Я так старался! Успех был огромен. В 1961 году фильм посмотрели 23 800 000 человек. В том числе 29-летний режиссер Андрей Тарковский, который сразу пригласил талант на главную роль в картину «Иваново детство». — Но я отказался, когда прочитал сценарий. Там нужен был изможденный, а не холеный мальчик, — объяснял актер. Была и еще одна причина. — Мама не хотела, чтобы я снимался в кино. Говорила: «Звездная болезнь тебя погубит!» Хотя ее признаков я за собой не замечал, — уверял Александр Кобозев. — Да, строили глазки. Да только не те девочки, которые мне нравились. А учительница математики просто так всегда «рисовала» твердую тройку. Понимала, что в моей дальнейшей жизни этот предмет будет неважен. На улицах узнавали. Но своей роли я вообще-то… стыдился. Мне казалось, что можно было сделать тоньше, лучше. Окончив школу, Саша поступил на факультет режиссуры самодеятельных театров Московского института культуры. Окончив который, 18 лет — с 1967-го по 1985-й — руководил театральной студией «На ладони». Там и встретил Люду Севастьянову. — Я долго искал свое счастье. Выбирал настоящую спутницу жизни. Много было вариантов, но все не те. И вот наконец запала в сердце девушка с длинными темными волосами и серыми глазами, которая пришла в мой театр после института, — вспоминал режиссер. — Года полтора я ее добивался. Только когда свозил в родную деревню под Ярославлем, где сохранился дом предков, сердце избранницы оттаяло. Когда в 1978 году мы поженились, Люде было 23, а мне — уже 33. Через два года у супругов родился сын Саша, а еще через три — дочь Настя. В 80-х Кобозев попробовал себя в качестве ведущего передачи «Голубой огонек по заявкам». В 1991 году сыграл эпизод в фильме «Отдушина». А карьере в театре и на телевидении уже в зрелом возрасте помешали… три инфаркта! — Пришлось оставить активную творческую деятельность, — вздыхал Александр Александрович. — С 1995 года работаю в Департаменте образования. Создаю программы для преподавателей, помогающие в театральной форме сделать учебный процесс более интересным детям. Получается, из двоечника Кольки Снегирева вышел неплохой педагог. В первой половине мая телеграм-канал «Шот» сообщил, что актеру стало плохо дома. 80-летнего старика увезли в больницу, но спасти не смогли. По словам родных, у Александра Кобозева был «целый букет заболеваний». Но точную причину смерти предавать огласке не стали.